ВАТЕРЛОО. Вторая работа циикла Европа - последние 300 лет Абстракция 2 / 5 0

Борис Лаврентьев – ВАТЕРЛОО. Вторая работа циикла Европа - последние 300 лет
ВАТЕРЛОО. 2001-02. 165х180, холст, масло, золотая фольга ........................................................................................................................................................................................ ВОПРОС: Ватерлоо — это ”мост Ватерлоо”, как в фильме? ОТВЕТ: Девушки именно так и понимают… Вы заметили интересную деталь - мы говорим ”В России”, это у нас, и ”В Европе” - разделяя? То есть интуитивно Европой мы себя не считаем! Не Азией, конечно, это нам даже обидно, но и не Европой. ВОПРОС: А Ватерлоо при чём же здесь? 200 лет прошло... ОТВЕТ: Ватерлоо - это потерянная надежда, это поражение — наше с Вами, милая девушка, поражение… ВОПРОС: Чем же — ”наше” поражение? ОТВЕТ: Тем что Вы с нашим паспортом дальше Белоруссии с их провинциальным плебеем-диктатором не проедете — надо загран-паспорт, въездную визу и т.д. ВОПРОС: Рудименты коммунизма, ”железного занавеса”... ОТВЕТ: Не только. Причина в другом - есть темная, бедная русская глубинка, есть криминальный непонятный Кавказ. Если толпы оттуда бесконтрольно приедут в Брюгге, например, что станет с этой сказкой Андерсона? Или в Милан, Мюнхен? Работать-то они вряд ли будут, а вот есть-пить… ВОПРОС: Получается - сначала надо выровнять уровень? ОТВЕТ: Это не просто и не быстро… ВОПРОС: Но причем здесь Ватерлоо? ОТВЕТ: Скажите, что первое можно сказать о Наполеоне? ВОПРОС: ”Великий полководец”. ОТВЕТ: Да. Но сейчас это воспринимается как буффонада, как кино — послать уланов, дать залп картечью… В конце концов — это профессионализм. Что еще? Сделал фантастическую карьеру. Это уже лучше, в наше прогматичное время это социально адаптировано. Еще — это был прекрасный математик — легко умножал и делили в уме цифры до 11 знака… ВОПРОС: Но закончил пленником на Святой Елене... ОТВЕТ: Для нас важно другое, другое… И речь, кстати, на только о России. Если, условно говоря, взглянуть из поднебесья - о Европе в целом как о белой христианской цивилизации. ”Я воюю не с Россией или Англией. Я воюю за объединенную Европу. Армии будут распущены — (пардон — он сказал ”сокращены до гвардий государей” — это XIX век, все-таки), таможни упразднены, товары будут беспрепятственно двигаться по континенту”. Вот! Вот в чем талант этого человека, провидческий талант — объединенная Европа, ”Пан-Европа”… Эти слова забыли потом на двести лет. ВОПРОС: Почему? ОТВЕТ: Потому, что Европа не прошла ещё этап национализма, а это середина и вторая половина 19 века. Вспомните, когда объединилась Италия, когда Германия? И двести лет еще европейцы убивали и насиловали друг друга, прежде чем пришли к пониманию Пан-Европы… И в этом ракурсе Веллингтон, или Кутузов... не младенцы, а скорее просто исполнители, функции. ВОПРОС: Но они победители. ОТВЕТ: Скажите, когда для Европы был ее день ”наивысший”? Кажется — 1811, вершина наполеоновской эпохи — накануне 1812, катастрофы в России. 600 тысяч отборных европейских самцов еще живы, флиртуют, ещё не замерзли под снегом России, а пофосная эстетика ампира золотом заливает весь континент… ”Я воюю не с Россией или Англией. Я воюю за объединенную Европу”. Возможность была, была надежда… И эти юноши с рельефа Фидия на Акрополе, ”Юноши, несущие амфоры” — они интересны по движению — они не уходят, они будто удаляются, медленно удаляются… И с ними исчезает надежда… Это состояние и называется — Ватерлоо…

Навигация по альбому:   Ctrl   Ctrl