Комментарии к Суздальской летописи «книги Лаврентия» 03.03.2018 15:13

Заметки на полях прочитанного

Комментарии к Суздальской летописи «книги Лаврентия»

4 https://daud-laiba.livejournal.com/199973.html

5

---------------------------------------------------------------------------------

1185 … Нѣс̑ бо достоино наскакати на ст҃ительскъıи чинъ на мьздѣ, но ѥгоже Бъ҃ позоветь и ст҃ая Бц҃ѧ, кнѧзь въсхочеть и людьє.

---------------------------------------------------------------------------------

Не единственное летописное свидетельство общественной санкции при поставлении архиерея. Очевидно утвердить кого-либо в должности епископа вопреки желанию общественности князь нигде на Руси не мог. Начальная инициатива тут исходила от общественного мнения, а уме­ние князя состояло в том, чтобы к нему прислушиваться, и утверждал он того, кого видела в этой роли община. Наверное при вечевой форме правле­ния иначе и быть не могло. Другое дело, что нам не известны процессу­альные нормы древнерусских вечевых порядков, никто их спе­циально не описал (вспомним также о скудости имеющихся источни­ков), во всяком случае в летописи.

---------------------------------------------------------------------------------

Володимеръ же Глѣбовичь внукъ Юргевъ ѣздѧше напереду в сторо­жих̑ с Переяславци и Берендѣєвъ бъıло с нимь 20100 . Половци же оуслъıшавше, Русь ѡже пришли на них̑…

---------------------------------------------------------------------------------

Менее частая конкретика Руси в Суздальской летописи как «народа». Исходя из летописных данных Берендеев можно характери­зовать как одних из самых надежных (среди Черных клобуков) союзни­ков Руси в противостоянии с Половцами.

---------------------------------------------------------------------------------

…испросилъсѧ бѧше оу Ст҃ослава рекъ: «Моя волость пуста ѿ Поло­вець, пусти мѧ ѡч҃е Ст҃ославе напередъ с сторожи».

---------------------------------------------------------------------------------

Указание (словами князя Владимира Глебовича) на некоторое запу­стение Пере­яславской земли, откуда наверное да­леко не в последнюю очередь осуществлялась миграция в Верхнее По­волжье и Поочье в до­монголь­ское время. Сколь примеча­тельно, что согласно саге об Орваре Одде (сагическом «Вещем Олеге») Киев был столицей Гунноланда. Сила ко­чующих племен всегда довлела над лесостепью, преобладала в исто­ри­ческом целом. Только на гори­зонте черняховской археологической культуры Германцы шагнут да­леко и уверенно навстречу, даже в степь на Правобережье Днепра. Этого задела «оседлой Европы» хватит ещё на пару веков расселения Славян, но усилиями Авар, Болгар и Хазар расклад постепенно вер­нётся к прежним границам. В Руси даже обра­зуются кочевья «своих по­ганых», из остатков племен-предшественни­ков новой волны переселе­ния из Азии, из-за Волги – Половцев. Русь и зацепилась за свою «земь» на исходе господства Мадьяр (тоже «Гун­нов», впрочем последних в этой серии, равно как Русские и Печенеги были последними «Скифами» (вру, Крымцев за их набеги ещё будут называть в Европе метафорически «Скифами»)) в Причерно­морье и в преддверии рассе­ления там Печенегов. Русь сначала отвое­вала север­ную лесостепь у Ха­зар и Печенегов, и потом с переменным успехом противостояла ещё бо­лее сильному нажиму Половцев.

---------------------------------------------------------------------------------

…а болѧре и велможа и всѧ дружина избита…

---------------------------------------------------------------------------------

Вельможи в собирательном числе. При всей видимой размытости, условности понятия (как например у «дружины»), здесь оно может под­разумевать гридей или купцов.

---------------------------------------------------------------------------------

Половци же оуслъıшавше всю землю Русскую идуще, бѣжаша за Донъ.

---------------------------------------------------------------------------------

Образец «хождения» земли, то есть «земьи» (с л-эпентетическим), «земьего, земского общества», «общества (этой) земи».

---------------------------------------------------------------------------------

1186 … В се же лѣто въıгнаша Новгородци Ярослава Володимерича, а Двд҃вча Мьстислава пояша к собѣ кнѧжитъ. Новугороду такъ бо бѣ изъ ѡбъıчаи.

---------------------------------------------------------------------------------

Разрастание рода Рюриковичей служило залогом самостоятельности восточнославянских городов, прежде, при Владимире Святославиче и его сыновьях, зависимых от Киева – «земля» без князя была немыс­лима (а при удачных для него обстоятельствах князь мог стать пожизнен­ным «премьером»). Особые исторические корни Руси и Новгородской во­ло­сти (на «Русском пути», первенство для Рюриковичей по преданию Нов­городского княжеского стола, на котором они тогда оказались по при­глашению!, призванию!), синойкизм и «автономия на расстоя­нии» при в тоже время выдающейся экономической мощи Новгорода напра­вили по­лити­ческую практику его отношений с Киевом по иной ветке. Назван­ные условия во-первых постепенно сводили «зависи­мость» к формаль­ности, а во-вторых развивали опыт, способ управле­ния земли с не­сколько ограниченной ролью князя, «зависимость на расстоянии» здесь обернулась усечением функций княжеской власти, такой вариант для Нов­города оказался и продуктивнее, и предпочти­тельнее, так исто­риче­ски сложилось, на такой результат длительное время работали об­стоя­тельства, без конечно какого-то особого, целе­направленного стремле­ния Новгорода к «освобождению» от чего-ни­будь. И в такой си­туа­ции «полная независи­мость» уже теряла какую-либо очевидную ценность и необходимость, кроме того что конечно Новгород по есте­ственно-гео­графическим причинам нуждался в таком партнере как Киев, и если бы не Наше­ствие, «Русский путь», послу­живший фунда­ментом развития цивилиза­ции у восточных Славян, дольше бы сохранял значение и кор­ректиро­вал гео­графию любых свя­зей.

---------------------------------------------------------------------------------

Тогож̑ лѣта на зиму иде на Полтескъ Дв҃дъ Ростиславичь изъ Смолиньска, а сн҃ъ ѥго Мстиславъ из Новагорода, из Ложьска Василко Володаревичь, из Дреютьска Всеславъ. И слъıшаша Полочане и здумаша рекуще: «Не може мъı стати противу Новгородцем̑ и Смолнѧном̑, аще попустимъ ихъ в землю свою, аще и миръ створимъ с ними, а много нъı зла створѧть, попустѧт нъı землю, идучи до насъ, поидем̑ к ним̑ на сумежьє». И собрашасѧ вси и идоша к ним̑ и срѣтоша я на межах̑ с поклоном̑ и с чс̑ью и даша ѥму даръı многъı и оуладишасѧ и разидошасѧ в странъı своя кождо ихъ во своя си.

---------------------------------------------------------------------------------

Рассказ зачинается словно бы в понятиях эпохи «наполеоновских войн», но затем перескакивает на понятия Пелопонесской войны. А в других вариантах текста «дары» просто даются, без «ему».